Семенова О. Камчатский рубль. В начале 1920-х годов Камчатка чуть не стала японской провинцией. Но помешали этому... камчатские деньги
День дефолта благополучно миновал
Вторая годовщина событий 17 августа 1998 года за всеми насущными трагедиями и катастрофами прошла практически не замеченной (статья написана и опубликована в 2000 году. — Ред.) Рубль не упал, доллар не взлетел. Может быть, помогло то, что мы весь день держали пальцы скрещенными и то и дело плевали через левое плечо.
Поэтому, уже не боясь сглазить, можно открыть страшную тайну. Еще один финансовый юбилей ознаменовал собой это лето. 80 лет исполнилось камчатскому рублю.
Факт этот мало известен широким потребительским массам. Но в 1920-м году Камчатка, чтобы избежать экономической зависимости, была вынуждена заняться выпуском своих денег.
Дело происходило так.
Холодная зима 1920-го
Шла Гражданская война. Дальний Восток и Забайкалье были раздираемы многочисленными "временными" правительствами. За власть боролись монархисты, керенцы, колчаковцы, большевики... Свои интересы отстаивали американцы и японцы.
Камчатке тоже не было покоя. Власть многократно переходила из рук в руки. К началу 1920 года на полуострове воцарились колчаковцы.
В ночь с 9 на 10 января под руководством большевистского подпольного военно-революционного штаба восстал местный гарнизон. Офицеры и колчаковцы были арестованы.
Днем 10 января на общем собрании граждан города был утвержден временный областной революционный комитет, его председателем стал Петр Маловечкин. В 1920-х годах Петропавловск (называвшийся тогда Петропавловским портом) был совсем небольшим городом и насчитывал всего 1200 жителей.
Сейфы пусты
За годы Гражданской войны жители Камчатки привыкли к многообразию денежных купюр. В привычном обращении были доллары, иены, фунты стерлингов, всевозможные рубли, а в отдаленных районах полуострова в ходу был товарообмен. Пушнина, моржовый клык, китовый ус, рыба обменивались на необходимые товары, продовольствие и охотничье снаряжение. Зачастую даже налоги взимались продуктами охотничьего и рыбного промысла.
Сейфы Петропавловского казначейства к началу 1920 года оказались почти пустыми. Необходимо было хотя бы на время справиться с нехваткой российских денежных знаков.
Военревком в начале февраля издал постановление, по которому признавались "имеющими хождение на одинаковых основаниях николаевские и керенские билеты и знаки, билеты Государственного Казначейства, облигации “Займа Свободы”, срочные купоны и краткосрочные обязательства Государственного Казначейства, выпущенные бывшим правительством Колчака, хотя и просроченные...".
Это постановление привело к неожиданным последствиям. Предприимчивые японцы, у которых был большой бизнес на Камчатке (рыба, икра, пушнина, китобойный промысел), через мощную радиостанцию крейсера "Ивами" сообщили во Владивосток о том, что на Камчатке имеют хождение "на одинаковых основаниях с другими" колчаковские "сибирки". А ведь уже к зиме 1919 года в Сибири и на Дальнем Востоке эти деньги потеряли всякую ценность. Как шутили в те годы, за телегу сена давали телегу "сибирок" да еще одну телегу денег готовили возчику.
Почти даром краткосрочные обязательства покойного Колчака собирались в Приморье и направлялись на Камчатку.
Вскоре колчаковские обязательства заполонили рынок. Японцы скупали на них у ничего не подозревающего населения свои иены, американские доллары, а также денежные знаки царского и Временного правительства, которые по сравнению с "сибирками" котировались сравнительно высоко.
За считанные недели стоимость "сибирок" покатилась под гору. За 20-рублевую "керенку" или царскую десятирублевку просили 80 рублей "сибирками". В народе началось недовольство.
Петропавловское казначейство забило тревогу, а в первые дни марта военревком принял решение провести регистрацию "сибирок", чтобы закрыть дорогу вновь поступающим. В Петропавловске регистрацию провели в три дня. Для сельчан этот срок был продлен. Работали две кассы, которые ставили на обязательствах печати: "Банковская касса Петропавловского казначейства" и "Петропавловское казначейство". Таким образом, "сибирки", поступившие на полуостров после регистрации, считались недействительными.
Однако предпринятые меры не принесли желаемого результата.
"Жизнь и имущество японцев должны быть уважаемы..."
Командир японского крейсера "Ивами", стоявшего в Авачинской бухте, многозначительно заявил: "По приказанию японского императорского правительства я, командир военного судна “Ивами”, капитан 1-го ранга Сиране, объявляю следующее: жизнь и имущество японцев, проживающих на Камчатке, должны быть уважаемы, а в случае, если им нанесен будет ущерб, то я немедленно приму против этого меры..."
Атмосфера накалялась.
В городе началась агитация "несознательных элементов" за отделение Камчатки от Советской России и установление над ней японского протектората. Несмотря на протесты японского консула и наведенные на город стволы орудий, агитаторы были арестованы.
Но Камчатка продолжала быть экономически зависимой от японцев, в чьих руках находилась большая часть денежной массы, имевшей хождение на полуострове.
Камчатские кредитки
Денежные знаки, выпущенные Камчатским облнарревкомом
по решению первого Петропавловского уездного съезда Советов
весной 1920 года
12 марта 1920 года в Петропавловске начал работу первый чрезвычайный уездный съезд Советов. На съезде было принято решение выпустить временные камчатские кредитные знаки. Деньги срочно требовались для погашения задолженности по заработной плате, а также для "хозяйственных и других заготовок".
Банкноты были четырех достоинств: 100, 250, 500 и 1000 рублей. Всего выпустили кредиток на три с половиной миллиона рублей.
По постановлению военревкома, тому, кто отказывался от приема камчатских кредитных знаков, грозил трибунал.
Особой красотой банкноты не отличались. Да и до того ли было!
На одной стороне, в центре, — герб Камчатской области, с вулканами и якорями. Над гербом и под гербом — надписи: "Обязателен к обращению в пределах Камчатской области" и "Подделка знака преследуется законом".
На обороте банкнот сообщалось: "Кредитный знак имеет хождение до 1 июня 1920 г. и разменивается на общие российские кредитные билеты". Под этим текстом шли подписи уполномоченных лиц.
Упрямый бухгалтер
При выпуске кредиток комиссарам военревкома пришлось столкнуться с непредвиденной трудностью.
Съезд принял решение: кредитные знаки должны подписать председатель областного Совета П. Маловечкин, за комиссара финансов — товарищ председателя В. Ольгин и казначей Петропавловского казначейства К. Борейша.
Когда же дело дошло до подготовки кредитных знаков к печати, Борейша отказался их подписать. Он посчитал выпуск местных денежных знаков противозаконным делом.
Ему вновь предложили подписаться, заявив, что, если он и на этот раз не поставит свою подпись, ее скопируют с казначейских документов. Борейша заявил, что это будет подделка.
Тогда Борейшу попросили на время выйти (дело происходило на заседании военревкома), посовещались, поспорили, а когда его вновь позвали, то объявили, что за отказ выполнить решение съезда он, во-первых, арестован, во-вторых, уволен, а в-третьих, дело его передается военно-революционному трибуналу.
Только после этого Борейша оставил образец своей подписи, заявив, что делает это под давлением.
Коллекционная редкость
В наши времена кредитные знаки Камчатского областного Совета народного хозяйства у коллекционеров и в музейных фондах практически не встречаются.
Когда был объявлен их обмен, в кассу Петропавловского казначейства из выпущенных в обращение 3 486 100 рублей поступило 3 326 300 рублей. Не представленными к обмену оказались знаки всего на сумму 159 800 рублей. Не так уж много, считают специалисты, ибо эти тысячи составляют всего четыре с половиной процента от суммы эмиссии.
В 1923 году в Поволжье свирепствовал голод. Вся страна собирала деньги в пользу голодающих. К камчатцам обратились с призывом помочь. Специальная комиссия (Последгол) принимала от населения кроме денежных и других пожертвований также коллекции марок и вышедшие из употребления денежные знаки периода Гражданской войны.
Многие жители Камчатки пожертвовали не обмененные в свое время кредитные знаки Камчатского областного Совета народного хозяйства Последголу. Банкноты были проданы зарубежным коллекционерам, а на вырученную валюту было приобретено продовольствие для голодающих детей.
Автор благодарит за помощь в подготовке статьи специалистов Камчатской областной библиотеки им. С. П. Крашенинникова.
Ольга Семенова.
Публикуется по газете "“Комсомольская правда” на Камчатке" (2000. — 8 сент.).
Фото из книги "За власть Советов на Камчатке (1917–1923 гг.)"
(Петропавловск-Камчатский, 1957).