Моисеев Р. С. Почему же ты такой, Петропавловск дорогой? Бывший главный архитектор вспоминает, как шла застройка города
Трудно в Петропавловске отыскать человека, который был бы в восторге от архитектурных "красот" города. Большинство петропавловцев убеждены, что скопище типовых бетонных "коробок" на берегу Авачинской губы попросту уродует замечательную камчатскую природу.
Как же так? Петропавловск — один из старейших русских городов на Дальнем Востоке и лишь на 37 лет моложе прекрасного Санкт-Петербурга (зато почти на сотню лет старше Владивостока). Так почему же мы, в отличие от жителей Питера, скорее стыдимся своего города, чем гордимся им? Почему за 260 лет своей истории город так и не обрел лица? Неужели виноваты землетрясения и статус "глухой окраины" России? А может, Камчатке не повезло с архитекторами?
Один из бывших главных архитекторов Петропавловска Роберт Моисеев считает, что дело не в отсутствии таланта у наших градостроителей:
— Должность главного архитектора города (в Петропавловске, во всяком случае) очень огнеопасная. На ней ни один архитектор, какой бы он ни был квалификации и личных качеств, не пробыл больше трех лет. Это объясняется разными частными причинами.
Но есть причина общая... Главные архитекторы города обладают большими правами и могут запретить многое, что связано со строительством. С другой стороны, у главного архитектора очень ограниченные возможности пользоваться этими правами.
Один испанский архитектор говорил, что архитектура — это искусство компромисса с властью. И этого искусства в городе Петропавловске хватало максимум на три года. А дальше, если человек, формировавший архитектурный облик города, проявлял характер, его "уходили". А если он не проявлял характера, ему становилось стыдно или невозможно поступаться совестью дальше. Тогда он уходил сам или начинал безудержно пить. И его с чистой совестью увольняли по бытовым причинам.
Очень часто, очень много и с большим азартом люди критикуют архитектуру Петропавловска: "Ах, вот из элементов архитектуры в Петропавловске прекрасны вулканы". При этом, когда начинают ругать конкретных архитекторов, то даже не предполагают, что от них абсолютно не зависит, каким типом зданий будут застроены жилые микрорайоны. В эпоху индустриального жилищного строительства, если домостроительный комбинат освоил только один тип дома, он только это и будет строить. И ничего другого. Попробуйте из одинаковых домов набрать хороший микрорайон! Все архитекторы были примерно одного уровня, одинаковой квалификации. У одних — больше полет фантазии, им удавалось строить немного лучше. Другие, менее талантливые, строили немного хуже. Но что можно сделать в одном микрорайоне из одного типа дома? Ну поставил дом не вдоль, а поперек...
У архитектора были нормы. С определенного участка он обязан был получить определенное количество жилой площади. И вот он ставил эти домики. Это было все его искусство.
Петропавловск — уникальный город по сочетанию сложных градостроительных и эксплуатационных условий. Сложнейший рельеф, очень трудные инженерно-геологические требования, сейсмика, большие снеговые отложения. А вулканоопасность, которая обрезает территории, вроде бы подходящие под застройку по другим параметрам?
Критикуйте или нет, но из такого материала и в таких условиях ничего иного не сможет создать никто.
Критиковать следует не за это. Критиковать можно за то, что тот или иной микрорайон Петропавловска недостроен или недоразвит. В микрорайонах для разнообразия застройки всегда оставляли площадки, чтобы позднее строить там дом по индивидуальному проекту или общественное здание. Как правило, денег на это потом не находилось. Так и оставались пустыри...
Все это привело к тому, что мы сейчас и видим. Бывало, застройщики предлагали построить дополнительно жилые дома. Но только не на новых площадках — это для них слишком дорого, а внутри уже готовых микрорайонов. Вроде бы там есть пустыри. А это не пустыри, а место для детской площадки или спортивная зона около школы.
Обвинять лишь главных архитекторов в убогости городского архитектурного облика было бы по меньшей мере несправедливо. Главный архитектор может даже не быть проектировщиком зданий. Он, размещая сооружения, решает прежде всего градостроительные задачи. Процентов 40 его работы — это решение правовых вопросов застройки. Главный архитектор обязан точно знать все строительное законодательство. Он обязан хорошо разбираться в вопросах инженерного обеспечения города. И должен уметь проявить характер там, где совершаются самые неприятные по последствиям ошибки. Ведь какие-то незначительные отступления от строительных норм и правил допускаются везде, не только в Петропавловске. Это в порядке вещей. Но вот если главный архитектор чувствовал, что последствия могут быть крупными и неприятными, важно было не уступить давлению властей.
Ведь город застраивается по генеральному плану. Этот документ согласовывался со множеством ведомств. Для Петропавловска — это рыбное, морское, военное, торговое. У каждого из них свои интересы. Один скажет так, другой — по-другому. А без визы каждого из ведомств генплан никто не примет. Вот и шли на компромиссы для его утверждения. А за счет чьих интересов решались эти противоречия? За счет той сферы, которая не проходит ни по одному ведомству. Это — общегородские интересы. Профессионально на страже здесь стоит только главный архитектор и больше никто. Проектировщик готов уступить, ему нужно провести проект. И вот между проектом и реальной жизнью остается лишь главный архитектор. Если он не уступает ведомству и, таким образом, задерживает продвижение документа, ему говорят: "Ты плохой главный архитектор! Тебя надо снимать, другой согласует быстро". Я знаю, как на этом ломались судьбы не одного человека...
Отношение властей в Петропавловске к благоустройству города было довольно своеобразным. Лет тридцать назад одному из руководителей области принесли проект Приморского бульвара (он проектировался на том месте, где сейчас находится аллея Флота). Руководитель посмотрел проект и сказал: "Ну вот, придумали какой-то бульвар. Мы приезжаем сюда не жить, а работать". И он был не единственным, кто думал так же. Полагаю, что синдром временщичества и сейчас в силе. Хотя и не так откровенно выражен, как тогда.
Тогда, в начале 1970-х, вообще мало задумывались, как будет выглядеть Петропавловск. У меня есть основание гордиться тем, что я, работая главным архитектором, проявил характер и спас для города Озерновскую косу, ее участок между Никольской сопкой и судоремонтно-механическим заводом. В области возникла необходимость иметь базисный распределительный холодильник, где хранился бы стратегический запас продовольствия (сейчас он стоит в морпорту рядом с холодильником рыбного порта). Место для его установки тогда нашли легко: пустой участок берега Авачинской бухты рядом с Театральной площадью. Собирались уже начинать строительство причала для холодильника. Я сказал, что это — зона отдыха горожан и по генеральному плану это должна быть свободная от застройки территория. Это ведь единственный доступный всем выход к берегу бухты.
Мне удалось тогда не только противостоять этому решению, говорить "нет!", не подписывать документы, посылать протесты в Госстрой, но и выдержать давление людей, считавшихся старинными друзьями нашей семьи.
Удалось найти более удачное решение. В морпорту находился хороший причал рядом с багажным отделением, которое совершенно не использовалось. Причал простаивал. Мы решили снести багажное отделение, а на его месте поставить холодильник. Поскольку причал дороже багажного отделения, то для государства это оказалось еще и более экономически выгодным проектом. И теперь огромный холодильник стоит в морпорту, а жители Петропавловска могут гулять по берегу Авачинской бухты.
К сожалению, подобные ситуации не всегда заканчивались так же благополучно. Бывало, совершали серьезные градостроительные ошибки. Потом делали попытки их исправить. Но в городской застройке есть ошибки, которые исправить невозможно. Если объект поставили, он уже никуда не денется. Улица Лукашевского должна была быть улицей общегородского значения в определенных "красных" линиях, исключающих возможность какого-либо строительства. Но пивоваренный завод выдвинул свои ограждения далеко за линию ограничения застройки. Главный архитектор сопротивлялся, но его уговорили: "Ну это же всего-навсего забор". А потом за этим забором вдруг появилась постройка. И теперь многие здания пивзавода находятся далеко за линиями регулирования застройки.
Сейчас мы восхищаемся красотой Санкт-Петербурга. Но кто был застройщиком северной столицы? Петр I. Он лично утверждал генплан, и не только Петербурга. Царь, как-то проезжая по городу, заметил, что один дом построен не по генеральному плану. Рядом с этим домом он разложил губернатора в грязь и драл его палками, чтобы не своевольничал...
Петр заложил такой строгий порядок в градостроительстве, что, хотя и было много нарушителей, конечный результат восхищал. Гаврила Державин, до того как стал поэтом, служил в армии. Его вместе с сослуживцем как-то отправили инспектировать городскую застройку. Они взяли веревку, равную по длине расстоянию между "красными" линиями, пошли вдоль улицы, и все, что попадало внутрь, приказывали ломать. И обыватели со слезами и придыханиями ломали. Сейчас попробуйте заставить пивзавод снести постройки, вышедшие за "красную" линию...
В отличие от Петербурга, наш город стал городом в действительном смысле гораздо позднее. В 1927 году его население составляло 1600 человек. Он начал становиться городом лишь после того, как здесь разместилось правление Акционерного Камчатского общества. Сюда стал базироваться флот, появились базисно-распределительные склады, начала складываться промышленность. Каменных зданий тогда почти не было. Я помню, что дом на улице Советской, в котором сейчас находится управление главного архитектора, строился в годы Великой Отечественной войны. Там жили работники НКВД.
Массовое каменное строительство в Петропавловске началось уже после войны. В конце 50-х годов на шестом километре был сдан маленький райончик, который назывался "показательный квартал мелкоблочной каменной застройки". Это те двухэтажные домики, которые находятся около ЦУМа. А в 60-е годы развернулось строительство петропавловских "Черемушек" — микрорайона крупнопанельных домов на пятом километре. Я и сейчас еще помню, каким это тогда считалось достижением...
Идея создания в Петропавловске архитектурных ансамблей, которые "разряжали" бы индустриальную застройку, вообще возникла в 70–80-е годы. Центральный архитектурный ансамбль Петропавловска начал формироваться около городского аэровокзала и областной библиотеки. Но он так и не был закончен: в 90-е годы городское строительство практически прекратилось. Завершение этого — задача следующих поколений.
У каждого города своя судьба и свое предназначение. Это и определяет городской облик. Промышленный город не похож на университетский, приморский город отличается от преимущественно административного центра.
Петропавловск чем-то похож на Чикаго. Не по внешнему облику. По судьбе своей застройки. Чикаго тоже периодически рос очень бурно, постоянно "взрывался". Там такое же смешение жилых, промышленных, транспортных зон...
Бурный рост Петропавловска определил необходимость иметь второй городской центр. Город с двумя центрами — не очень привычная структура. Сейчас формирование второго центра города замерло. Но в будущем это непременно произойдет.
В 90-е годы в городе появилось множество деревянных павильонов, своим видом оскверняющих само существование человека на земле. Это болезнь времени. Вы представить себе не можете, насколько сейчас дорого капитальное строительство. Поэтому и лепят что попало. Это относительно дешево и относительно быстро. Хотя и недолговечно. Но такова наша архитектура 90-х годов, которой не станет уже через десяток лет.
Архитектурный облик нашего города формировался в течение 50 лет. Трудно ожидать, что Петропавловск за несколько десятилетий вдруг станет прекраснее Рима, который строился несколько тысячелетий. Хорошо быстро не бывает.
Мы любим себя критиковать (русского человека хлебом не корми — дай себя обозвать и грудь ногтями расцарапать). Но мы живем в городе, который находится в начальной стадии своего формирования. И потребуется немало лет, пока мы по-настоящему сможем понять: ругать наш город или восхищаться им.
Воспоминания записал Владимир Яковлев.
Публикуется по газете "«Комсомольская правда» на Камчатке"
(2000. — 30 июня).
Фотографии к статье добавлены авторами сайта.